51. Битва Раваны с царем Кишкиндхи
Поражение в битве с царем хайхаев и плен не смутили дерзкого внука Пуластьи. Отпущенный великодушным Арджуной на волю, он снова собрал свою рать и продолжал странствовать по свету в поисках новых противников и битв. Неустанно искал он встреч с царями и героями, прославленными силой и отвагой, и навязывал им единоборство ради умножения собственной славы.
Спустя некоторое время Равана пришел в Кишкиндху, город обезьян, расположенный в горной местности в южной стране. Весть о могуществе Валина, царя Кишкиндхи, уже давно достигла его слуха; и он пожелал сразиться с ним и измерить его отвагу. Брат Валина, благородный Сугрива, вышел навстречу Раване и объявил ему, что царя обезьян нет сейчас в Кишкиндхе. "Его нет здесь, единственного, кто может противостоять тебе. А кроме него, нет в обезьяньем царстве для тебя достойного противника, - сказал Сугрива. - "Но скоро брат мой вернется из странствия по святым местам, тогда ты сможешь помериться с ним силами. Подожди его здесь, о ракшас. Ты видишь, - продолжал Сугрива, указывая на площадь перед царским дворцом, - там лежат кости тех, кто приходил сюда сразиться с могучим властителем Кишкиндхи. Даже если бы ты испил амриты, о Десятиглавый, ты не избежал бы их участи, встретившись с Валином в бою. Времени тебе хватило бы только бросить взгляд окрест, прежде чем проститься с жизнью. Но если ты торопишься расстаться с нею, о сын Вишраваса, поспеши к Южному океану, там ты узришь царя обезьян, предающегося исполнению благочестивых обетов".
Выслушав эти речи, Равана усмехнулся презрительно и, взойдя на свою чудесную колесницу, направил ее полет к Южному океану. Там, на морском берегу, он нашел Валина, блеском величия своего подобного восходящему солнцу, глубоко погруженного в размышления. Покинув колесницу, владыка ракшасов молча приблизился к нему, намереваясь схватить его прежде, чем он опомнится. Валин, однако, заметил его; но он не пошевелился, взирая на приближение Раваны, невозмутимый, как лев при виде зайца или Гаруда, завидевший приближение змеи. "Пусть подойдет ко мне этот злокозненный ракшас, - думал Валин. - Он изведает силу моих рук!"
И он повернулся к Раване спиною; спокойный и неподвижный, как горная вершина, он продолжал сидеть на берегу океана, но, как только царь ракшасов подошел к нему вплотную и уже готов был вцепиться в него, Валин внезапно бросился на Десятиглавого и сам схватил его. Он стиснул Равану в своих могучих объятиях так, что ракшас не мог пошевелить ни одним членом, сунул его себе под мышку и взвился вместе с ним в поднебесье. В полете, унося властителя ночных демонов, Валин, непобедимый сын Индры, сжимал врага рукой со всею силой, не давая ему вздохнуть, и безжалостно терзал его своими острыми когтями.
Советники и приближенные Раваны, сопровождавшие его в пути к Южному океану, едва не лишились чувств от изумления и страха, видя, как божественная обезьяна уносит по воздуху их государя. Оправившись от замешательства, они устремились в небо вслед за Валином в надежде выручить своего повелителя из плена; и окруженный ими царь обезьян блистал на небе над Южным океаном, как солнце среди облаков. Но, как бурный ветер разгоняет тучи, так рассеял Валин ракшасов могучими ударами своих рук и ног. Затем он, как Гаруда, уносящий в когтях змею, поднялся в небе еще выше со своею добычей, и даже птицы не могли достигнуть высоты его полета.
От Южного океана Валин полетел к Западному, не выпуская Равану из рук и не переставая читать заклинания и молитвы ради исполнения своих обетов, а оттуда направился на север и тысячи йоджан пролетел над Северным океаном, сосредоточив мысли свои на всем священном и божественном, а потом полетел на Восток и, над Восточным океаном завершив благочестивые обеты свои, возвратился наконец в Кишкиндху. Когда он приземлился вместе со своим пленником в садах Кишкиндхи, он был немало утомлен трудным полетом, но он смеялся весело, глядя на Равану, и все повторяя: "Откуда взялся ты, ракшас?" А Равана, сам изумленный случившимся, только мигал глазами и не мог произнести ни слова. Наконец, придя в себя, он назвал себя Валину и сказал: "О владыка обезьян, я пришел к Южному океану, чтобы помериться с тобою силами в единоборстве, но ты одолел меня и пленил; как орел ничтожного зверька, ты нес меня над океаном. Кто, кроме тебя, способен был бы совершить подобный подвиг? Только ветер, мысль или Гаруда могли бы состязаться с тобой в скорости полета! Поистине, ты доказал мне свою мощь, и теперь, о царственный вождь обезьян, я хочу заключить с тобою союз, я желаю, чтобы ты стал навсегда моим другом. Да будет отныне все у нас общее - жены и дети, царства и сокровища, удовольствия, пища и одежда. Поклянемся же в вечной дружбе перед священным огнем!"
Тогда оба они, Равана и Валин, обняли друг друга и произнесли клятву перед огнем. И, держась за руки, они вступили в город Кишкиндху, как два могучих льва входят в пещеру. В столице обезьян Равана провел месяц почетным гостем царя Валина, а потом с советниками своими возвратился на Ланку.
Через много лет, после гибели Валина, был нарушен мир между ракшасами и обезьянами; царь Сугрива и мудрый советник его Хануман привели свои войска на Ланку, чтобы помочь отважному Раме вернуть похищенную владыкой ракшасов прекрасную Ситу. О каре, постигшей наконец нечестивого Равану, и о гибели его от руки Рамы, в ком воплотился бог Вишну, поведал миру в своей "Рамаяне" мудрый Вальмики*, первый поэт на земле.
* (Вальмики - легендарный автор эпоса "Рамаяны", "первый поэт" в индийской традиции.)
