Суета вокруг урана

Без единого выстрела
В истории развития идей и событий нередки случаи символических совпадений. Например, 1 сентября 1939 года, когда нападением Гитлера на Польшу началась Вторая мировая война, вышла в свет статья физиков Бора и Уиллера о механизме деления атомного ядра. По существу, в день начала кровопролитной войны публично была показана возможность начала еще более ужасной, термоядерной войны.

Как только фашистская Германия развязала войну в центре Европы, противникам войны в Дании, да и просто здравомыслящим людям, стало ясно: Гитлер не оставит Север в покое, а значит, оккупация страны не за горами. В начале апреля 1940 года всемирно известный физик Нильс Бор, многие годы работавший над проблемой извлечения колоссальной энергии атомного ядра, находился в Осло, где читал лекции норвежским ученым. В марте 27-летний физик Альфред О.Нир из Миннесотского университета выделил несколько микрограммов «военного» изотопа уран-235, и это тоже был своего рода символ, так как возможность будущей атомной войны получила материальную основу.

Нильс Бор вернулся в Копенгаген под бравурные звуки военной музыки. Как и ожидалось, фашисты напали на Данию. Убедившись, что семья в безопасности, Нильс Бор направился в институт, над крышей которого уже проносились фашистские самолеты. Война началась, а датский посол не имел об этом понятия. Глубокой ночью министра иностранных дел Дании вытащили из кровати, чтобы объявить: «Дания должна согласиться принять защиту рейха немедленно и безоговорочно. Любые попытки сопротивления будут жестоко подавлены».

Немецкие десантники почти без выстрелов захватили королевский дворец, а фашистские транспорты вошли в порты Дании. Датчане сдались, в то время как норвежцы встретили гитлеровцев организованным сопротивлением. Похоже, что Дания страна «олимпийского спокойствия»! Однако Нильс Бор не был спокоен. Он понимал, какую угрозу несет Дании фашизм и как именно угрожает ему лично. На чьей стороне окажется великий физик, от работы которого зависят судьбы мира и войны, всего человечества?

Курьезы на военном положении

В институте Нильс Бор первым делом уничтожил ту часть рабочего архива, которая, попади она в руки гестапо, могла повредить ученым - эмигрантам из Германии. Как вести себя в ситуации войны, как отнестись к захватчикам, о «симпатии» к которым Бора знали все. Главное - обеспечить безопасность персонала и сохранность лабораторий, по возможности продолжить нормальную работу института. В Англии остался невозвращенцем коллега Бора физик Фриш, которому Бор направил телеграмму, наделавшую немало шума. В конце безобидного текста о том, что «в семье все в порядке», значилось странное: «Сообщите Кокрофту и Мод Рэй Кент». Телеграмму в Англии долго воспринимали как шифровку. Английские физики предполагали, что речь в ней идет об «уране». Но о чем именно? Случился курьез. Бор так заинтриговал всех именем Мод, что имя присвоили в «качестве комплимента» английскому Комитету по ядерным исследованиям. И только годы спустя недоразумение выяснилось: оказалось, что Мод Рэй - имя бывшей гувернантки Бора, которая жила в Кенте и обучала детей Бора английскому языку. Заботливый Бор всего лишь хотел сообщить, что у них все в порядке. Но имя Мод попало в историю! Именем Мод назвали подкомитет в рамках министерства авиационной промышленности Англии. Назвали, по случаю вспомнив «загадочную» телеграмму Бора. Под этим именем творились большие дела, и вряд ли гувернантка Бора узнала, что таким образом причастна к великим делам войны и мира.

Химера или реальность?

К началу Второй мировой войны многие выдающиеся умы признали идею создания атомной бомбы несбыточной химерой. По крайней мере, для того, чтобы использовать ее в развязавшейся войне. Но иначе думали в Бирмингемском университете. Отто Фриш и Пайерлс выступили с докладом, потрясшим ученых и правительство Англии. Они тщательно изучили статью Нильса Бора о делении урана-235 под действием медленных нейтронов и... озаботились идеей разделения изотопов урана-238 и -235. Идеей отделения зерен от плевел. Успешно отделив уран-235, они тем самым дали шанс на создание мощного атомного заряда, шанс на создание атомной бомбы. И самое удивительное, что для этого надо было всего лишь применить метод газовой термодиффузии. Простота оказалась поистине гениальной!

Представьте себе, идет кровопролитная война, а английские физики заявляют: «Мы пришли к выводу, что небольшого количества урана-235 будет достаточно для производства взрыва огромной мощности». По расчетам, «шар из урана-235 весом около килограмма будет критическим размером для бомбы». Тогда же было заявлено, что бомба должна состоять из двух полушарий, в момент соединения которых образуется достаточно большая масса урана, чтобы началась цепная реакция, в результате которой произойдет взрыв.

Можно представить, с какими мыслями и эмоциями читали это заявление Гитлер, Сталин, Черчилль, Рузвельт...

Этим заявлением, по существу, был дан старт гонки за первенство в создании атомной бомбы и вербовки выдающихся физиков мира, Нильса Бора - в первую очередь. В мае 1940 года, одна за другой, капитулировали Голландия и Бельгия, а 22 июня настал черед Франции. Что же оставалось на долю Нильса Бора? Сопротивляться? Это означало верную гибель. Продолжать работу и сохранить авторитетный институт? Вероятно. Но Бор решил не сотрудничать с нацистами, всячески бойкотировать их решения.

Мужество и надежда

Нильс Бор сделал свой выбор. Он встал на сторону борцов Сопротивления. В 1941-1942 годах в Дании нарастало подпольное движение. И Бор знал о многом, что творилось «за кулисами» необъявленной войны. По иронии судьбы, здание гестапо соседствовало с институтом Бора. Но, может быть, не «по иронии»? Может быть, в этом была гестаповская «задумка»? Комнаты института легко прослушивались сотрудниками Мюллера. Но требовалась приличная провокация, а Бор на «подставу» не шел. Бор активно помогал беженцам и по возможности переправлял их через пролив в нейтральную Швецию.

Началась война Гитлера с СССР. И тут в гости к Бору пожаловал выдающийся немецкий физик Гейзенберг, который три года работал в его институте. Официально приехал на конференцию, которую... бойкотировал Бор. Ученый знал, что Гейзенберг приветствовал оккупацию Польши, а также согласился занять пост директора Физического института кайзера Вильгельма, а значит, сотрудничать с фашистами. Нервничали оба. За встречу с Бором, казалось тайную, Гейзенберга в Германии бы не похвалили. Но не исключено и то, что встреча была санкционирована, ибо немецкий физик упорно допытывался у Бора, реально ли создать атомную бомбу. Вероятно, в этой ситуации и Бору захотелось «пошпионить», нащупать, каковы подлинные настроения немецких физиков. Что касается гестапо, то оно вряд ли бы «прошляпило» контакт Гейзенберга с Бором, так как за обоими велась тщательная слежка. Однако уже после войны Гейзенберг разъяснял, что в его планы входило настроить Бора на выступление с заявлением о том, что создать атомную бомбу невозможно, и тем самым, хотя бы во время войны, затормозить работы по созданию нового смертоносного оружия. Но кто поручится, что и тут не было нацистской «хитрости»? Другим затормозить работы, себе ускорить. Известно, что 26 сентября 1939 года девять видных немецких физиков объединились в «Урановое общество», к которому чуть позже присоединились Гейзенберг и Вейцзекер.

Тогда, на исторической встрече Гейзенберга и Бора, оба были предельно осторожны и не раскрыли друг другу своих планов. Бор был уверен, что Германия усиленно работает над созданием атомной бомбы, а потому веры Гейзенбергу не было.

Что же в итоге?

Закончилась Вторая мировая война. Союзники получили возможность исследовать немецкие архивы, относящиеся к урановому проекту. Некоторые физики, например Ганн, Гейзенберг, Вейцзекер, были доставлены для пристрастного допроса в Англию. В это же время произошел американский взрыв в Хиросиме... Что касается вожделенной мечты Гитлера заполучить атомную бомбу, то Гейзенберг так прояснил ситуацию: физики «Уранового общества» побоялись рекомендовать фюреру направить огромные ресурсы на создание атомной бомбы. А вдруг бы не получилось?

<< Назад